Жена на полставки - Страница 53

К сожалению, он всего лишь подтвердил мои догадки. Действительно, сразу после того, как я зашла в его кабинет, мага жестом попросили выйти и предложили более чем привлекательную сумму за небольшую услугу. Естественно лэйд Ард согласился — деньги были очень, очень-очень нужны, а делать практически ничего и не надо. На мое возмущенное потрясание рукой, опоясанной красной лентой, Холис пожал плечами и невозмутимо заявил, что сам по себе мэйм никакого вреда не причиняет. Это просто символ, знак. Если бы ключик служил напоминанием о каком-то действии — а были и такие, что навязчиво зудели «Учи уроки!», например — маг, по его словам, не стал бы участвовать в его надевании на мою конечность. Но от ленточки ко мне уже тянулась невидимая простому глазу нить, что говорило о сработавшем заклинании. Следовательно — есть на руке мэйм, или нет его, уже никак не могло на меня повлиять.

Может быть, чародей и врал насчет того, что не стал бы ничего делать, если бы его действия могли по-настоящему навредить, но мне хотелось ему верить. Кузены угрожали и возмущались, Соэра согласно кивала, подтверждая слова мага, а я рассуждала про себя. Шестеренки в голове крутились вяло и жаловались на отсутствие смазки в виде точных данных. Как-то странно воспринималась мысль, что кто-то заплатил только за того, чтобы мое предплечье украсилось своеобразным браслетом. Впрочем, если этому кому-то было важно, чтобы я постоянно думала о наложенных на меня чарах, это имело какой-то смысл. Но зачем? Что я могу о них думать, если не знаю, что это за чары? Может, я чего-то не учла? Не заметила? Может, в том конверте было что-то еще, какая-то подсказка, до которой теперь не добраться? А от бесконечных попыток разгадать значение бессмысленного стишка я могла разве что потихоньку сойти с ума. Так не в этом ли заключалась цель неизвестного дарителя?

Подробное описание таинственного посетителя, а Холис оказался мастером словесного портрета, так же ничего не дало. Это не были ни Грэгори, ни Риада, ни Коллейн — никто, кого я могла предложить на эту неприглядную роль. Но образ рисовался неуловимо знакомый. Вот только сообразить, кто же этот знакомый незнакомец, никак не получалось.

Я уже решила, что ничего больше мы не узнаем и пора уходить, как вдруг дверь распахнулась, и, обернувшись, я увидела, как в кабинет, громыхая какой-то непонятной громоздкой конструкцией, которая никак не хотела вписываться в проем, ввалился Морис. На скуле артефактора темнело пятно не то грязи, не то краски, не то кровоподтека, а глаза при виде меня засияли, как и белозубая улыбка.

— О, Элис! — свалив на пол свою странную ношу, радостно воскликнул парень. — Замечательно, что ты зашла! Я надеялся, что появишься, — он в два шага преодолел расстояние от входа до нашей компании, собравшейся вокруг стола, и, протянув руку, потребовал: — Паука дай, я там кое-что не доработал.

Я невольно расплылась в ответной улыбке — все-таки младший Ард мне действительно нравился. Люрвиг поднялся, проскрежетав по полу ножками кресла, грозно свел брови на переносице и процедил сквозь зубы:

— А это еще кто такой?

— Морис Ард, артефактор, но лучше просто Мори, — схватив кузена за руку, приветственно потряс ее парень. — Очень рад знакомству! — и без всякой паузы, состроив жалобную гримасу, повторил: — Паука дай! Пока вы тут про ту парочку беседуете, я как раз все налажу!

Возглас «Мор-р-ри!» со стороны мага, обхватившего ладонями голову, и заинтересованное «Парочку?» со стороны Вига прозвучали одновременно.

— Ты ей что, не рассказал еще? — неожиданно серьезно произнес Морис. — Лис, ты же обещал, что Вов сем признаешься, если Элис вернется. А деньги вернул?

— Уйди, чудовище! — простонал Холис.

— Сам не расскажешь, так я расскажу! — отрезал артефактор и в третий раз проныл: — Ну дай паучка, а?!

— А давай обменяемся? — предложила я. — Ты нам про парочку, а я тебе подвеску на пару часов.

— Идет! — тут же согласился парень и бесцеремонно уселся на край стола. — Что мой не в меру меркантильный братец вам уже поведал?

— Про первого типа и мэйм, — устало отозвался обвиненный в избыточной любви к деньгам.

— То есть ровно половину, — кивнул Мори и продолжил: — в общем, после твоего ухода еще один заявился. Заплатил за то, чтобы узнать, что ты у нас делала. Лис как раз с ним общался, когда ты за брошкой вернулась.

— А я думала, это тот же самый был, что заглядывал, когда я в первый раз заходила, — озадаченно произнесла я.

— Другой, — уверенно заявил младший Ард.

— Первый неприметный был, а второй — холеный такой голубоглазый блондин, — расширил ответ Ард старший. — Наглый, самоуверенный — сразу видно, что из верхушки третьего круга, хоть и не маг.

— И что ты ему сказал? — вмешался Кардайл.

— Что лэй, которой он интересуется, показывала ленту с ключом и одела ее на руку. Он, похоже, обрадовался. О неприметном, что до него приходил, я ничего не говорил. Вот, собственно, и все. А деньги я не отдам — не ваши, да и нет их уже, — хмуро завершил фразу Холис.

— Лис! — возмутился Мори.

— Не лезь, младший! И запомни, это последний раз, когда я с тобой чем-то поделился! — отрезал чародей. — Ах, да! Еще одно — хоть блондин и не спрашивал имени, я упомянул лэй Виттэрхольт. И его просто перекосило.

Голубоглазый, светловолосый, холеный, наглый, с неприязнью отреагировавший на фамилию Алвина… Шестеренки в голове вращались с огромной скоростью, но все никак не могли поймать ускользающий образ.

— Этот? — вдруг раздался голос молчавшей на протяжении почти всего разговора Соэры. Над ее ладонью подрагивала полупрозрачная то и дело теряющая четкость мужская голова.