Жена на полставки - Страница 38

Но самой страшной оказалась мысль, что поцелуй был представлением рассчитанным вовсе не на Риаду, а на меня. Эдаким примитивным способом сбить с толку и ввести в заблуждение. А на самом деле, пока я удивлялась и злорадствовала, Грэг и Риада переглядывались поверх моей головы, подавая друг другу знаки.

Настроение, приподнятое после поспешного бегства соперницы, укатилось куда- то к самому дну разлома, и тут же, будто по команде, нахлынула усталость. Шипы Мисталя и Оледа все еще стояли на дорожке перед домом, так что ожидать обещанного разговора с мужем смысла не имело. Так ничего и не обнаружив, убрала сафировые листы в шкатулку- ежика, туда же положила подмигивающую зеленью подвеску и решила лечь спать. Вот только оставаться в своей комнате почему- то не хотелось. Вопреки уверениям Хайды, что она ни на миг с нахалки глаз не спускала, вопреки собственным безрезультатным поискам, что- то внутри буквально кричало об осторожности.

Жаль, что приличия не позволяли пригласить Мисталя — уж он- то точно не имел причин покрывать выходки предприимчивой девицы и мигом бы определил подброшенный ею предмет, если таковой имелся. Представив реакцию магов на свое появление в кабинете с предложением немедленно посетить спальню, я даже ненадолго повеселела. Но лечь в собственную кровать так и не решилась — вместо этого отправившись покорять супружеское ложе.

На новом месте не спалось. Идеально чистое постельное белье казалось несвежим; массивный балдахин — каменной громадой, которая вот- вот рухнет сверху, навеки впечатав в жесткий матрас; подушки — слишком тонким; одеяло — скользким и холодным. Свет ночников какой- то мертвенной зеленью расползался по комнате, тени шевелились по углам, тишина угнетала, а в голову лезли противоречивые идеи.

Стоило только лечь, как вся недавняя усталость растаяла без следа — мне то хотелось прокрасться к кабинету и послушать под дверью, о чем же беседуют маги, то одолевало желание вернуться к себе и заглянуть еще раз под шкаф и за тумбочку. От шпионского похода на второй этаж отговорила себя отсутствием навыков и позорным разоблачением, которое было более чем вероятно, а вот в свою спальню все же наведалась. С собственной подушкой и одеялом стало намного уютнее, но вместо желанного сна меня вдруг посетила пугающая мысль, не сочтет ли Грэгори мое пребывание в общих покоях откровенным приглашением.

Ошеломленная этой идеей я подскочила и заметалась по комнате. Дверь в коридор закрыть было очень просто, а вот с той, что вела на территорию супруга, возникла проблема — ключа в замке не оказалось. Пришлось подпереть дверную ручку креслом и тяжеленную напольную вазу водрузить на сиденье для веса. Смерив препятствие, надежность которого вызывала сомнения, не слишком довольным взглядом, я вернулась в кровать и погрузилась в приятные грезы о том, какой ремонт сделаю в этом унылом склепе. Под мысленную примерку симпатичных обоев на стены я и уснула.

* * *

Голубые или зеленые? А может быть вот эти, нежно- розовые с бледными серебристыми завитушками? Стены послушно меняли цвет, окрасившаяся в светлые тона мебель шустро перебегала с места на место, а кровать, помахивая превратившимся в крылья пологом, весело подпрыгивала, заодно подбрасывая и меня. Повсюду порхали кисти и банки, кружили рулоны и коврики, а на потолке выплетал вокруг крюка ажурную вязь будущей люстры симпатичный мохнатый паучок.

Внезапно резко распахнулась дверь и в пляску ремонта влилась Риада — в черном платье, черных перчатках и с куском черного шелка в руках. Шкаф, тумбочки и стулья дружно разбежались по углам, материалы и инструменты взмыли под потолок, а кровать зарычала и сжалась, словно приготовившись к прыжку.

Девица выглядела откровенно безумной — окинув широко распахнутыми, но словно невидящими глазами спальню, она метнулась к окну и трясущимися руками примерила свою тряпку на место шторы.

— Не то! — буркнула Ри и побежала к двери в мою комнату. — Точно! Здесь! — радостно воскликнула она и, выудив откуда- то молоток на длинной ручке и огромные гвозди со шляпками в виде черепов и костей, принялась прибивать ткань по периметру проема.

— Ты что делаешь? — возмутилась я.

— Друг не друг, а день не день, когда путь уводит в тень, — начала напевать в такт ударам Риада.

Я попыталась встать, но простыни, вмиг обратившись жгутами, прочно обмотали ноги.

— Прекрати немедленно и убирайся домой! — заорала я, швырнув в нахалку подушкой. Импровизированный снаряд общаться с целью не пожелал — обзаведясь парой пушистых крылышек, упорхнул на карниз. Шторы вдруг взметнуло, стекло осколками осыпалось на пол, а на подоконник опустилась стройная фигура в белом. По плечам вновь прибывшей струились ярко- рыжие локоны, а на бледном личике сверкали зеленью огромные глаза.

— Что за бардак в моем доме? — потрясая отрезом алого с золотым шитьем атласа, грозно вступила в нашу странную беседу рыжая, в которой я опознала первую жену Грэга.

— Это мой дом! — развернулась к Эдиллии Риада, поудобнее перехватывая молоток. Еще не забитые гвозди роем пчел зависли над ее плечом, угрожающе направив «жала» в сторону зеленоглазки.

— Так ты претендентка? — как- то хищно усмехнувшись, произнесла первая лэй Брэмвейл и взмахнула тканью, на глазах вытянувшейся и свернувшейся в петлю. — В будущие метишь?

— А ты прошлая, что ли? — в тон ей отозвалась лэй Дзи и шагнула вперед.

— Я вечная! — тряхнув шевелюрой, гордо заявила рыжая.

— А я лучшая! — не отставала от нее в самолюбовании крашеная брюнетка.